Усталость от войны: как изменилась психология украинцев и простят ли они русских

За год полномасштабной войны украинцы пережили сотни трагических событий, изменивших их жизнь и мировосприятие. Люди живут дальше, несмотря на то, что планировать что-то становится довольно сложно, а условия меняются каждый день.

Как изменилась психология украинцев за год, что триггерит людей и как они воспринимают россиян, эксклюзивно для Новини.LIVE объяснила психолог Оксана Сидун.

— Опишите психологический портрет человека, пережившего год полномасштабной войны.

— Во-первых, это не обычная жизнь. Эта жизнь, на фоне которой идет война. Есть понимание потерь и есть что-то привычное — работа. Изменилось мировосприятие. Я поняла, что сейчас люди будто перед новым годом подводят итоги, что успели, а что нет. Вот только у нас календарный год изменился — не 1 января, а 24 февраля.

Люди за границей за этот год хотели выучить язык страны, в которой находятся. Но они не изучили, и это нереалистичная задача. Обсуждается то, что многие люди просто не успели сделать за этот год, и такое ощущение, что что-то потеряли, но непонятно что.

— Осознание того, что многое не успели, сделает украинцев более активными в планах и действиях?

— Сейчас наоборот позиция пассивнее, потому что есть усталость от войны. Активность уменьшена, люди становятся более закрыты и прячутся в себя, как в ракушку. Нет сил на встречи с кем-то. Надо искать ресурс, энергию и смотреть, чтобы ваши цели были реалистичны.

Возникает чувство, а что делать дальше? Кто-то возвращается в Украину, кто-то решил, что никогда не вернется, и ищет шаги к действиям в чужой стране.

– Что может повлиять на состояние человека и решения? Влияют ли на нас прогнозы по окончанию войны?

— Прогнозам уже не очень верят. Говорили, что весной Крым будем брать, а не отвоевали. Поэтому к любым прогнозам люди относятся скептически. Даже если ты не читаешь новости, заходишь в Фейсбук, где все пишут "Героям Слава!", а ты не понимаешь, почему. Тогда ты начинаешь мониторить, что произошло. У нас все время есть определенные моменты, которые нас триггерят.

— Что касается триггеров. Это нормально или их нужно избегать?

— Это должен быть индивидуальный подход и чувство. Если мне говорится, то лучше говорить и не умалчивать. Если я не могу это слушать, то надо смело сказать, что это для меня слишком, и не слушать. Но сейчас годовщина, и люди рассказывают, как они уезжали, что с ними происходило в прошлом году, что случалось.

Лично я в Европе боялась встретить россиян. И не понимала, чего я боялась больше — их агрессии ко мне или своей к ним. Я поняла, что своей к ним. Была ситуация, когда я столкнулась с русским солдатом, проходившим реабилитацию. Он был без руки и с беременной женой. Я не знала, как реагировать.

Я пришла к мысли, что можно попытаться его идентифицировать, сделать фото. Есть много информации о правонарушениях, можно попытаться вызвать полицию, написать заявление, подключить консула, обратиться за юридической помощью. Это мой способ отреагировать, что-то делать.

— Изменились ли у украинцев реакции на россиян за год? Есть страхи, что когда-нибудь мы забудем и простим.

— Некоторые дифференцируют, что россияне бывают разные. Кто-то из них уехал от войны, кто-то говорит, что Крым был оккупирован.

Здесь о прощении речь не идет, потому что у нас никто его не просит.

А во-вторых, еще нет сатисфакции — россия не проиграла, а мы не одержали победу.

Другое дело, что сделать с гневом и злобой, которая возникает, какие формы выхода найти. Для себя я нашла, что если буду встречать русского солдата, то буду идентифицировать его и действовать в юридической плоскости.

Фото: REUTERS/Alina Yarysh